29 октября 2024
34050
Про диагностическую ценность контрпереноса в работе с расстройствами личности написано много. Вместе с тем, заметно, что часто эти описания носят общий характер, указывая на сам факт наличия контрпереноса. В фокусе внимания, таким образом, оказывается феномен, который рассматривается снаружи. Данная заметка – это попытка рассмотреть феномен контрпереноса пристальней, описать его феноменологию более подробно.
Считаю, что необходимо разделить наблюдаемые феномены на две категории, на две группы:
1. Общие
2. Частные
Общие феномены – это те процессы и переживания, которые возникают у терапевта всегда (или очень часто) при работе с любым расстройством личности. Они всегда одинаковы, типичны, шаблонны:
А) Значительное аффективное напряжение. Попросту говоря, терапевт испытывает сильные эмоции во время работы. Эти эмоции часто столь сильны, что ощущается захваченность ими, они давят на терапевта, меняют его поведение.
Б) Импульсивность. Терапевт испытывает в результате такого давления сильные импульсы, хочется что-то сделать, сказать.
В) Параллельность процесса. Об этом чуть позже.
Перейдем теперь к частным феноменам. Они различны и возникают в зависимости от того, с каким расстройством личности сталкивается терапевт. Мне кажется, что каждому расстройству личности сопутствует свой, характерный и узнаваемый набор контрпереносных феноменов. Именно поэтому я назвал эту группу феноменов частной.
Давайте рассмотрим их подробней в зависимости от вида расстройства личности.
1. Диссоциальное (асоциальное) расстройство личности.
Наиболее частой контрпереносной реакцией на асоциального психопата является гнев и злость. Терапевты часто злятся, возмущаются, слыша про то, как пациент нарушил те или иные социальные нормы и правила, ударил, избил кого-то. Часто сильный гнев, возмущение вызывают жестокость, черствость, эгоцентричность, присущие этим пациентам. Нужно отметить, что при работе с таким пациентом, указанные переживания – не просто эмоции. Это очень сильные, захватывающие чувства (см. раздел «общие феномены»), которые вызывают сильные импульсы. Эти эмоции терапевт не выносит в терапию, держит при себе. Также эти эмоции часто (особенно, если терапевт – женщина) пугают. В общем, в работе с таким человеком терапевты часто сдержанны, вежливы, корректны и т.п. Здесь нужно сказать, что спектр переживаемых эмоций и ощущаемых импульсов полностью тождественен тем эмоциям и поступкам, которые совершает пациент в своей реальной жизни. Фактически, своим поведением он вызывает в нас желание поступить с ним так же. И в этом – параллельность процесса. Если же терапевт в работе с таким человеком подчеркнуто корректен, вежлив, доброжелателен – то это антипараллельный процесс, что, по сути, то же самое, что параллельный.
2. Параноидное расстройство личности.
Частой контрпереносной реакцией на паранойяльных психопатов является... напряженное внимание в попытке понять, что же у него в голове. Ведь такие люди скрытные. При этом внимание терапевта такое... осторожное, но настойчивое. Терапевт через короткое время оказывается (часто неожиданно для себя), в ситуации вовлеченного, при этом осторожно-пугливого наблюдателя. А поскольку доступ к внутренним переживаниям параноика значительно затруднен, то терапевт вынужден строить свою работу на предположениях, основанных на скудном объеме информации. А это значит, что терапевт по сути интерпретирует, домысливает за клиента, считая, что понимает его. Кроме того, часто терапевт в работе с параноиком становится щепетильным, чувствительным к нарушению своих границ, часто может себя поймать на том, что занимается морализаторством. В общем, становится таким же, как клиент – болезненно чувствительным, проективным и подозрительным, при этом очень внимательным и настороженным к другому. Также терапевт параноика часто недоволен тем, что происходит в терапии. Недовольство, разумеется, направлено в сторону пациента.
И в этом – параллельность процесса.
3. Шизоидное расстройство личности.
В работе с шизоидным расстройством личности наиболее частая контрпереносная реакция – это редкое и невозможное в других случаях сочетание двух переживаний: растерянность и равнодушие. Возникает сильный, и при этом незаметный для терапевта импульс – отдалиться от клиента, слушать его как бы со стороны, не перебивать. Дается это неожиданно легко, тем более, что речь пациента скудна, сбивчива, часто непонятна. Приходится переспрашивать, но вопросы терапевта становятся со временем короче, лаконичней, отрешенней. Тело часто становится немного чужим, «замороженным», немного нелепым в позе либо в движениях. Регулярно можно наблюдать, как в работе с пациентом-шизоидом терапевт выпадает из социального контекста, становится к нему нечувствительным, совершает микронелепости, а часто и не микро… Если терапия с шизоидом затянулась (а она часто становится длительной), то заметно, что терапевт становится аффективно мелким. Эмоции по размаху уменьшаются, лишь иногда взлетая на привычную высоту, и часто это происходит невпопад. Характерным признаком контрпереносных реакций является спокойное отношение к режиму терапии. Терапевт равно спокойно воспринимает как хождения 2-3 раза в неделю, так и 6-месячные перерывы. В целом поведение терапевта, его внутренняя жизнь и поведение в контакте становятся поразительно похожи на внутренний мир шизоида. И в этом – параллельность процесса.
Подписывайтесь на наши каналы:
